"Молвил старый Вяйнямёйнен,
Сам сказал слова такие:
"Ворожбу начать придется
И по знакам вызнать надо,
Где теперь укрылось солнце
И куда исчез наш месяц".
Сам он, старый Вяйнямёйнен,
Вековечный прорицатель,
Из ольхи лучинки режет,
Ставит их сперва в порядке,
А потом вертеть их начал,
Поворачивать перстами,
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
"У творца прошу я знака,
Жду настойчиво ответа.
Божий знак, открой мне правду,
Знак всевышнего, скажи мне:
Где теперь укрылось солнце
И куда пропал наш месяц,
Отчего все это время
В небесах мы их не видим?
Знаменье, открой мне правду,
Не скажи по мысли мужа,
А скажи правдивым словом,
Знанье верное даруй мне!
Если знак меня обманет,
Брошу я его на землю;
Знак в огонь тогда закину,
Пусть в огне тот знак сгорает".
Правду знаменье открыло,
Знак мужей тогда ответил:
Что сокрылось с неба солнце
И с небес сокрылся месяц
В глыбе Похъёлы скалистой,
В недрах медного утеса.
Старый, верный Вяйнямёйнен
Говорит слова такие:
"Если в Похъёлу пойду я,
Похъёлы сынов тропою,
Засияет снова месяц,
Заблестит как прежде солнце".
Он отправился поспешно
В землю Похъёлы туманной.
День идет он и другой день;
Наконец, уже на третий,
Земли Похъёлы открылись,
Видны каменные горы.
Вот кричит он очень громко
В Похъёле у переправы:
"Лодку мне сюда доставьте,
Чтобы реку переплыл я!"
Крик его услышан не был,
Лодки старцу не послали,
Он собрал деревьев кучу
И сухих еловых веток;
Он зажег их на прибрежье,
Так что дым большой поднялся,
Пламя к небу восходило,
Дым собой наполнил воздух.
Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Подошла сама к окошку.
На пролив, на устье смотрит,
Говорит слова такие:
"Что за пламя там пылает,
В устье этого пролива?
Для войны, пожалуй, мало,
Для костров рыбачьих много".
Житель Похъёлы выходит
Из избы на двор поспешно,
Чтоб увидеть и услышать
И получше все разведать:
"За рекой, на том прибрежье,
Виден мне герой могучий".
Крикнул старый Вяйнямёйнен,
Во второй раз молвил громко:
"Ты, сын Похъёлы, дай лодку,
Вяйнямёйнену челнок дай!"
Но сын Похъёлы промолвил,
Говорит слова такие:
"Нет незанятых здесь лодок.
Пальцы веслами ты сделай,
А рука рулем пусть будет
В Похъёлу доплыть водою".
Думал старый Вяйнямёйнен,
Так подумал и размыслил:
"Не сочтут того за мужа,
Кто с пути назад вернется".
И пошел он щукой в воду,
Он сигом пошел в потоки,
Переплыл пролив он скоро,
Перешел пространство быстро.
Сделал шаг, другой шаг сделал
И ступил на берег грязный.
Дети Похъёлы собрались,
Говорит толпа дрянная:
"В Похъёлы избу пожалуй!"
В Похъёле во двор он входит.
Дети Похъёлы сказали,
Говорит толпа дрянная:
"В Похъёлы избу пожалуй!"
В Похъёлы избу он входит;
Он ступил ногою в сени,
Взял рукою ручку двери
И тогда вовнутрь проходит,
Проникает он под кровлю.
Мед в избе мужчины пили,
Сладкий сок они глотали,
Были все они с оружьем,
Все у пояса с мечами
На погибель старца Вяйнё,
Чтоб погиб Сувантолайнен.
Так пришедшего спросили,
Говорят слова такие:
"Что, негодный муж, ты молвишь,
Что, герой-пловец, расскажешь?"
Старый, верный Вяйнямёйнен
Говорит слова такие:
"Я о месяце скажу вам,
Чудеса скажу о солнце.
Где от нас укрылось солнце
И куда пропал наш месяц?"
Дети Похъёлы сказали,
Говорит толпа дрянная:
"Вот куда сбежало солнце,
Солнце скрылось, месяц скрылся
В грудь пятнистого утеса,
В грудь скалы, железом полной.
Уж не выйти им оттуда,
Не уйти, пока не пустят".
Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
"Если месяц из утеса,
Солнце из скалы не выйдет,
Так и бой начать мы можем,
На мечах тогда сразиться!"
Вынул меч, открыл железо,
Из ножон меч грозный тащит:
На конце сияет месяц,
Солнца блеск на рукоятке,
И конек стоит на спинке,
На головке кот мяучит.
Вот померились мечами,
Лезвия их осмотрели:
Только малую толику
Подлиннее меч у Вяйнё;
На зерно он подлиннее,
На обхват стебля соломы.
Вот на двор наружу вышли,
На просторную поляну.
Ударяет Вяйнямёйнен
Так, что искры засверкали,
Раз ударил и другой раз:
Посрубил он, словно репы,
Головы, как льна головки,
Гордым Похъёлы потомкам.
"